Социальная сеть литературных героев
ru

Борис Леонидович Пастернак

Группы

Фотоальбомы

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске
Что случится на моём веку́.

На меня наставлен сумрак но́чи
Тысячью биноклей на оси́.
Если только можно, Авва, Отче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю Твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идёт другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.

Новостная лента

  • Борис Леонидович Пастернак
    Дорогая моя Зинаида Николаевна! С большой любовью, нежностью и восхищением я посвящаю тебе эти строчки:

    Любить иных — тяжелый крест,
    А ты прекрасна без извилин,
    И прелести твоей секрет
    Разгадке жизни равносилен.
    Весною слышен шорох снов
    И шелест новостей и истин.
    Ты из семьи таких основ.
    Твой смысл, как воздух, бескорыстен.
    Легко проснуться и прозреть,
    Словесный сор из сердца выпрясть
    И жить, не засоряясь впредь.
    Все это — небольшая хитрость.

    Дорогая моя Зинаида Николаевна! С большой любовью, нежностью и восхищением я посвящаю тебе эти строчки:

    Любить иных — тяжелый крест,
    А ты прекрасна без извилин,
    И прелести твоей секрет
    Разгадке жизни равносилен.
    Весною слышен шорох снов
    И шелест ново...Смотреть еще
    Июнь 9 '19
    0 1
    лайк
  • Борис Леонидович Пастернак
    Новая книга после поездки на Урал называлась "На ранних поездах" — по стихотворению, написанному в январе 1941 года. Вот как и вот о чем писал теперь я:

    В горячей духоте вагона
    Я отдавался целиком
    Порыву слабости врожденной
    И всосанному с молоком.
    Сквозь прошлого перипетии
    И годы войн и нищеты
    Я молча узнавал России
    Неповторимые черты.
    Превозмогая обожанье,
    Я наблюдал, боготворя,
    Здесь были бабы, слобожане,
    Учащиеся слесаря.
    Новая книга после поездки на Урал называлась "На ранних поездах" — по стихотворению, написанному в январе 1941 года. Вот как и вот о чем писал теперь я:

    В горячей духоте вагона
    Я отдавался целиком
    Порыву слабости врожденной
    И всосанному с молоком.
    Сквозь пр...Смотреть еще
  • Борис Леонидович Пастернак
    Моё перерождение связано с впечатлениями от поездки на Урал летом 1932 года. Много позднее я вспоминал: "В начале тридцатых годов было такое движение среди писателей — стали ездить по колхозам, собирать материалы для книг о новой деревне. Я хотел быть со всеми и тоже отправился в такую поездку с мыслью написать книгу. То, что я там увидел, нельзя выразить никакими словами. Это было такое нечеловеческое, невообразимое горе, такое страшное бедствие, что оно… не укладывалось в границы сознания. Я заболел, целый год не мог спать".Моё перерождение связано с впечатлениями от поездки на Урал летом 1932 года. Много позднее я вспоминал: "В начале тридцатых годов было такое движение среди писателей — стали ездить по колхозам, собирать материалы для книг о новой деревне. Я хотел быть со всеми и тоже отправился в такую поездку с мыс...Смотреть еще
  • Борис Леонидович Пастернак
    В 1928 году возникает замысел прозаической книги "Охранная грамота", законченная мной только два года спустя. Это автобиографические отрывки о том, как складывались мои представления об искусстве и в чем они коренятся.
  • Борис Леонидович Пастернак
    В 20-х годах я начинаю ощущать тяготение к эпическим формам ‒ точнее к эпическим формам с лирическим, очень субъективным содержанием. История и собственное прошлое стали главными темами моих больших произведений.
  • Борис Леонидович Пастернак
    Поэзия всегда была для меня внутренней, душевной потребностью. Но мне нужны были деньги. Зарабатывать их я стал переводами в 1918-1921 годах. В этот период мной было переведено пять стихотворных драм Клейста и Бена Джонсона, интеркомедии Ганса Сакса, лирика Гёте и немецких импрессионистов.
  • Борис Леонидович Пастернак
    В 1931 году я отправился на Кавказ. Меня настолько впечатлила природа Грузии и Кавказа, что свои переживания выразил через следующие строчки:

    Здесь будет все: пережитое
    И то, чем я еще живу,
    Мои стремленья и устои,
    И виденное наяву.
    Передо мною волны моря.
    Их много. Им немыслим счет
    Их тьма. Они шумят в миноре.
    Прибой, как вафли, их печет.

    Из цикла "Волны".
    В 1931 году я отправился на Кавказ. Меня настолько впечатлила природа Грузии и Кавказа, что свои переживания выразил через следующие строчки:

    Здесь будет все: пережитое
    И то, чем я еще живу,
    Мои стремленья и устои,
    И виденное наяву.
    Передо мною волны моря.<...Смотреть еще
  • Борис Леонидович Пастернак
    В 1922 году вышел сборник стихов «Сестра моя — жизнь». А написан он был главным образом в 1917 г., в начале революционной поры. «Лето 1917 года» — таков его подзаголовок. Личной мной сборник воспринимался как утверждение своей собственной творческой поэзии: «Мне было совершенно безразлично, как называется сила, давшая книгу, потому что она была безмерно больше меня и поэтических концепций, которые меня окружали».В 1922 году вышел сборник стихов «Сестра моя — жизнь». А написан он был главным образом в 1917 г., в начале революционной поры. «Лето 1917 года» — таков его подзаголовок. Личной мной сборник воспринимался как утверждение своей собственной творческой поэзии: «Мне было совершенно безразлично, как назы...Смотреть еще
    Апр 28 '19
    2 1
    лайк
    Борис Леонидович Пастернак
    Апр 28 '19
    Летом 1917 года я по личному поводу ездил и воочию наблюдал бурлящую Россию. Позже, в 1956 году, в рукописи под названием «Сестра моя — жизнь», предназначавшейся для очерка «Люди и положения», я вспоминал: «Прошло сорок лет. Из такой дали и давности уже не доносятся голоса из толп, днем и ночью совещавшихся на летних площадках под открытым небом, как на дневном вече. Но я и на таком расстоянии продолжаю видеть эти собрания, как беззвучные зрелища или как замершие живые картины.

    Множества встрепенувшихся и насторожившихся душ останавливали друг друга, стекались, толпились, думали вслух. Люди из народа отводили душу и беседовали о самом важном, о том, как и для чего жить и какими способами устроить единственное мыслимое и достойное существование.

    Заразительная всеобщность их подъема стирала границу между человеком и природой. В это знаменитое лето 1917 года, в промежутке между двумя революционными сроками, вместе с людьми митинговали и ораторствовали дороги, деревья и звезды. Воздух из конца в конец был охвачен горячим тысячеверстным вдохновением и казался личностью с именем, казался ясновидящим и одушевленным».
    Летом 1917 года я по личному поводу ездил и воочию наблюдал бурлящую Россию. Позже, в 1956 году, в рукописи под названием «Сестра моя — жизнь», предназначавшейся для очерка «Люди и положения», я вспом...Смотреть еще
    Вам нужно войти на сайт, чтобы оставить комментарий
  • Борис Леонидович Пастернак
    Я (в центре) в президиуме I Всесоюзного съезда советских писателей. Август 1934 г.
  • Борис Леонидович Пастернак
    Мандельштам прочёл мне про кремлёвского горца. Выслушав, я сказал: «То, что Вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, к поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства».
Вам нужно войти на сайт, чтобы оставить комментарий
Нет комментариев
'':
effect_fade
effect_slide
Рейтинг:
Социальная сеть литературных героев